Принятое Россией решение о признании независимости Южной Осетии и Абхазии вызвало у западных стран и, в частности, у членов Евросоюза вовсе не «неоднозначную» реакцию. Если кто-либо из российских стратегов рассчитывал на привычную европейскую многоголосицу, расчет не оправдался. Пожалуй, впервые за многие годы государства ЕС без особых согласований и споров пришли к единому мнению. Сработал классический психологический эффект под названием «Против кого дружите?». Европа едина в своем неприятии российских действий на Кавказе.

Канцлер Германии Ангела Меркель, совершавшая впервые в своей нынешней должности официальный визит в Эстонию и Литву, стала выразительницей европейской реакции. В этой истории именно Германия привычно взяла на себя роль «локомотива Европы», так что реакцию официального Берлина на действия России вполне может воспринимать как общеевропейскую. А реакция эта оказалась весьма негативной. Фрау-канцлер в отличие от своего предшественника Герхарда Шредера никогда не питала особенно дружеских чувств к восточному соседу, предпочитая холодный и практичный подход. Однако теперь, похоже, наружу прорвались чувства. На пресс-конференции в Таллинне, данной по итогам переговоров с эстонским премьер-министром Ансипом, она говорила короткими, рублеными фразами. Стилем ее речь весьма напоминала знаменитое мюнхенское выступление Владимира Путина.

Те журналисты, которые давно освещают деятельность канцлера Германии, знают, что Ангела Меркель, разозлившись, начинает весьма смахивать на строгую школьную учительницу. Ее тон становится менторским, сухим. Она умеет говорить язвительно и совершенно недипломатично, используя «прямую речь» вместо привычных для политиков обтекаемых фраз. Именно эту сторону своего характера она в полной мере продемонстрировала, выступая в эстонской столице.

«Дальше так продолжаться не может, — рубила она с трибуны, — провокационная политика российского руководства должна получить достойный ответ со стороны ЕС. Мы должны поддержать Грузию — этот вопрос будет центральным на саммите Евросоюза в следующий понедельник. К счастью, у нас есть для этого и возможности, и необходимые инструменты».

Даже один из наиболее последовательных сторонников России в Европе, министр иностранных дел ФРГ Франк–Вальтер Штайнмайер заявляет сегодня об «одном из наиболее тяжелых кризисов со времен Холодной войны». Он высказался в том духе, что «российское руководство совершает одну из самых тяжелых ошибок», и призвал Кремль отказаться от политики силы, вернувшись за стол переговоров. Итак, в данной партии российским дипломатам не приходится рассчитывать на надежную и проверенную годами «защиту Штайнмайера». «Немецкая ладья» оказалась нейтрализована немецкой же «королевой». Да и вообще, из-за кавказского конфликта позиции Штайнмайера в немецкой политике серьезно ослабли. Пользуясь шахматной терминологией, его теперь не назовешь даже «проходной пешкой»: шансы социал-демократического вице-канцлера стать в следующем году по итогам выборов канцлером катастрофически упали.

Примечательно, что руководители стран ЕС, ранее весьма сильно расходившиеся во мнениях относительно того, как следует выстраивать отношения с Россией, на этот раз, похоже, оказались единогласны. И их мнение — это как раз то мнение, которое высказала Ангела Меркель.

Пробил звездный час Польши и стран Прибалтики! Европа не ругает больше своих «трудных детей» за неподобающее поведение! Не называет более «недальновидными» и не уговаривает не мешать развитию добрососедских отношений с Россией. Польский президент Лех Качиньский едва ли не танцует на трибуне, при каждом удобном поводе заявляя: «А я ведь говорил!», «А я ведь предупреждал!». Балтийские страны требуют от сильных партнеров по НАТО гарантий защиты на тот случай, если русский медведь протянет когтистую лапищу в их сторону.

И если еще совсем недавно подобные требования втихомолку расценивались руководством Североатлантического альянса как паранойя, то теперь к ним относятся совершенно серьезно и уверяют, что, в случае чего прибалтов не оставят и защитят в полном соответствии с параграфом пятым Устава НАТО о коллективной обороне.

Грузии и Украине обещают вступление в Альянс. Впрочем, если в отношении Грузии эти обещания вряд ли будут исполнены в ближайшем будущем (организация не принимает страны, в которых имеют место неразрешенные территориальные конфликты), то Украина объективно продвинулась вперед в своем желании присоединиться к организации. Вполне возможно, что в скором времени руководство НАТО предпримет соответствующие шаги в этом направлении.

Чтобы предотвратить подобное развитие событий, можно, к примеру, попытаться силами Черноморского флота оккупировать Крым и тоже признать его независимым государством, но при существующем положении вещей (и стратегической ситуации в Черном море) подобный сценарий является, скорее, сладким сном какого-нибудь ура-патриота, а не реальной возможностью.

Здесь стоит заметить, что если бы Грузия, к примеру, сейчас смирилась со своим поражением и отпустила Абхазию и Южную Осетию на все четыре стороны (на самом деле, лишь в одну сторону), то тогда у нее появились бы юридические предпосылки для вступления в НАТО. Нет отколовшихся республик — нет внутреннего территориального конфликта, нет конфликта — нет препятствий для присоединения к Альянсу. В конце концов, в эту организацию попадали и совсем слабые в военном отношении страны — те же балтийские государства, к примеру, чьи оборонные доктрины исходят из того, что в случае нападения на них, их территории будут полностью оккупированы в течении суток.

Однако эти рассуждения — не более чем лирическое отступление. Грузия вряд ли согласится признать Абхазию и Южную Осетию независимыми, а вслед за ней — и страны НАТО. Им, в конце концов, это делать попросту невыгодно: ведь тогда придется выполнять обещание и принимать Грузию в свой клуб. А эта страна, в отличие от стран Прибалтики, устойчивой экономикой не обладает, и баланс «выгода—потеря» от ее принятия явно склоняется в сторону потерь.

Другое дело, что Запад и, в частности, Европа, демонстрируют решимость вступиться за Грузию, и эту решимость не стоит недооценивать. В российском обществе широко распространен миф о том, что Евросоюз давно уже подсел на российскую «энергетическую иглу» и никуда с нее не слезет. Достаточно, мол, многозначительно поиграть вентилем, и ЕС немедленно рухнет на колени и капитулирует. Так вот, подобное представление совершенно не соответствует действительности. Да, Европа получает от России нефть и газ (правильнее было бы сказать — не получает, а покупает, потому что «получают» энергоносители, скорее, те, кто платит за них более-менее символические цены, к примеру, — Белоруссия).

Да, если закрутить европейцам кран — им придется несладко. Более того — им придется туго. Однако на колени они от подобного оборота дел (или оборота вентиля) не рухнут. Тому есть два подтверждения.

Во-первых, не стоит забывать уроков нефтяного кризиса начала 70-х годов, когда арабские поставщики нефти решили использовать «черное золото» в качестве политического аргумента. В краткосрочной перспективе это привело к невиданному по тем временам подорожанию нефти и к ухудшению уровня жизни европейцев. Но по прошествии достаточно недолгого времени это привело и к появлению великого множества энергосберегающих технологий во всех областях. Например, именно тогда в европейских домах появились привычные сегодня окна с двойными стеклами и вакуумной прокладкой, сохраняющие тепло. Привело это и к расцвету европейских энергетических компаний, и даже к экономическому буму в таких странах, как Дания, Норвегия и Голландия — именно они стали на некоторое время поставщиками энергоносителей для всей Европы.

Кроме того, не следует забывать, что краху арабских устремлений в отношении «нефтяного рычага» поспособствовал Советский Союз: даже в годы Холодной войны он поставлял Западу энергоносители и получил немалую выгоду от того, что арабские конкуренты вдруг решили «поиграть вентилем», — как экономическую, так и политическую.

Во-вторых, нынешний энергетический кризис также демонстрирует, что европейские страны обладают довольно высокой степенью экономической устойчивости. В данный момент ситуация повторяется в зеркальном отражении: то, что может недопоставить Россия, готовы поставить арабы, вот уже в который раз повышающие квоты выработки нефти-сырца. Иракская нефть так или иначе контролируется США и (не следует забывать!) Великобританией. ОАЭ, Кувейт и Саудовская Аравия наперебой демонстрируют дружеские отношения с Европой, а ведь нефти у этих стран будет побольше, чем у России. Что касается газа, то любой специалист скажет, что он на мировом рынке является так называемым «вторичным энергоносителем», и существует масса способов компенсировать его недостачу. Их общий недостаток заключается лишь в том, что все они влетают в копеечку, но в таком случае получается, что все, чем рискует Европа — это деньги.

Денежные потери в случае второй Холодной войны будут для европейских стран огромны, но, во-первых, не столь огромны, сколь когда-то (в конце концов, Россия — не СССР), а во-вторых — не смертельны. По состоянию на сегодняшний день доля России в европейских энергопоставках не превышает трети от общей потребности. Треть — это много, но не настолько, чтобы нельзя было компенсировать — с трудом, с массой затрат, но все же...

Самой России в этом случае также грозит немалый убыток: те, кто следит за инвестиционным климатом в стране, подтвердят, что с начала кавказского конфликта из России «утекло» от 15 до 20 млрд. евро западных инвестиций, и процесс этот развивается. Не потому, что злокозненные буржуины нарочно лишают Россию материальной поддержки, а потому, что бизнесмены — наиболее чуткие к политическим осложнениям люди. Как писал в свое время замечательный драматург Евгений Шварц: «Деньги обычно очень пугливы. Почуяв малейшие неприятности, они первыми убегают за границу».

Чем можно компенсировать эту потерю? Военными поставками Венесуэле? Так ведь Чавес «отоварился» всего на 2 млрд, да и то — не евро, а долларов. А сирийцы, иранцы и прочие по-прежнему предпочитают вместо денег платить за оружие «большой спасибой» и заверениями в вечной дружбе.

Лучше всего афоризм Шварца о пугливых деньгах продемонстрировал индекс Московской биржи, весьма ощутимо рухнувший вниз сразу после официального выступления Дмитрия Медведева. Конечно, можно выжить и на собственных технологиях, на собственных ресурсах, смириться с потерями: как говаривал Владимир Ильич, «воевать — так по-военному». Однако тогда стоит заодно уж и забыть о перспективах инвестиций в экономики западных стран. Огромные капиталы, аккумулированные российским бизнесом и рвущиеся нынче на европейский рынок, окажутся запертыми в России. «Великий поход на Запад», который можно было наблюдать в течение последних трех лет: покупка западных фирм, попытки российских энергопоставщиков прорваться к конечному европейскому потребителю, участие в стратегических европейских концернах, вроде EADS, — на всем этом можно будет поставить крест.

Не грех бы спросить у российских бизнесменов, обрадованы ли они подобной перспективой. Следует ясно понимать, что конфликт с Западом принесет как России, так и Европе то, что американцы называют модным нынче словосочетанием «colateral damage» — обоюдные повреждения. К слову, американцев этот конфликт заденет куда как меньше.

Что касается европейских стран и их отношения к объявлению независимости Абхазии и Южной Осетии, то здесь сформировался другой миф, еще менее устойчивый, чем миф о европейской энергозависимости от России. Он состоит в том, что Россия попрала международные соглашения и основы миропорядка, создав прецедент, позволивший выбросить в мусорное ведро представление о территориальной целостности государства. Естественно, это утверждение не выдерживает критики: подобный прецедент был создан вовсе не Россией на Кавказе, а странами НАТО на Балканах. Признав независимость Косово, США и государства Евросоюза как раз и расчленили единую Сербию, проигнорировав предупреждения все той же России о создании именно такого прецедента. Но сегодня европейские политики не просто стараются об этом не вспоминать, но вообще не упоминают этого факта в своих многочисленных выступлениях и интервью.

Чуть ли не единственным человеком, во всеуслышание заявившим об этом, стал известный как европейцам, так и россиянам политолог Александр Рар. Именно он в интервью информационному агентству Reuters заявил, что Россия обладает «своей долей правды» в этом конфликте, и напомнил европейцам о Косово. Впрочем, ему даже не возразили — его попросту проигнорировали. Это интервью, предоставленное агентством Reuters всем без исключения клиентам в Европе, не показал ни один европейский телеканал. Впрочем, ряд немецких частных информационных телеканалов все же предоставили Александру Рару трибуну: его экспертными оценками постоянно пользуются многие немецкие СМИ. Однако до сих пор его мнение осталось гласом вопиющего в пустыне. Основное же эфирное время отводится ораторам, вроде председателя внешнеполитической комиссии Бундестага ФРГ Рупрехта Поленца или послов Грузии в европейских странах. Они же открытым текстом говорят о том, что именно Россия повинна в создании опасного прецедента. О Косово они не упоминают вообще, а если вдруг одного из подобных политиков и спрашивают об этом, он попросту отвечает: «Косово — совсем другое дело». До пояснений того, какое такое «другое», никто не снисходит — все тащат дискуссию дальше.

И, тем не менее, даже признанный друг России (а также друг и биограф Владимира Путина) Александр Рар отмечает, что на стороне России — не вся правда, а лишь часть ее. Пророссийские политики и политологи (их в Европе нынче по пальцам пересчитать можно, но они есть) придерживаются того мнения, что неправомерные действия одной стороны нельзя оправдать неправомерными действиями другой. Об этом заявил профессор политологии берлинского университета им. Гумбольдта, специалист по проблемам Кавказа Густав Цюрьх. Он — один из немногих европейских политологов, которые, подобно Александру Рару, подчеркивают, что между признанием независимости Косово и признанием независимости Южной Осетии и Абхазии существует прямая параллель, и шаги России в этом направлении являются ничем иным, как своеобразным «нашим ответом Чемберлену». При этом он и его коллеги полагают, что, введя войска собственно в Грузию, Россия перешла грань, разделяющую понятия «миротворца» и «оккупанта». Одно дело, — говорит Цюрьх, — защищать ни в чем не повинных жителей Цхинвала от грузинских танков, и совсем другое — тихой сапой захватывать грузинские города, целенаправленно разрушать гражданскую инфраструктуру и заниматься политикой «свершившихся фактов».

Увы, подобное мнение людей, дружески настроенных по отношению к России, абсолютно игнорируется в самой России — так же, как их указания на Косово игнорируются в Европе. В данный момент у каждого своя полуправда и своя полуложь. И такое положение вещей также, по большому счету, характерно — оно называется «пропагандой».