Сегодня стало известно, что владелец Национальной резервной корпорации Александр Лебедев  выдвинул Алексея Навального в качестве кандидата в совет директоров ОАО "Аэрофлот". Одновременно бизнесмен предложил Навальному помочь в расследовании дела, связанного с якобы имевшей место коррупционной сделкой Елены Батуриной и Шалвы Чигиринского через банк Wegelin. В интервью Slon миллиардер рассказал, зачем ему Алексей Навальный, почему он ходит на протестные акции и сколько миллиардов из России утекло в Лондон.

– Александр Евгеньевич, почему вы решили выдвинуть Алексея Навального в совет директоров "Аэрофлота"?

– Причина проста – повышение эффективности корпоративных процедур. Я не могу сказать, что я не доволен ими сейчас, но в любой крупной компании с многомиллиардными оборотами есть задачи, которые в нашей стране могут решать люди калибра Навального или другого члена совета директоров, Алексашенко. Даже когда Навальный просто миноритарный акционер, он очень эффективно работает, а в "борде" у него будет еще больше возможностей. Мы с ним это обсудили еще в декабре. Это пойдет на пользу всем акционерам, и государственным тоже.

– Но Навальный знаменит как борец с коррупцией, нет ли в этом жесте намека на проблемы такого рода в "Аэрофлоте"?

– Да нет, смотрите, он борец со всякими правонарушениями и злоупотреблениями в крупных компаниях, и я не говорю, что у нас там есть какие-то нарушения, но все равно же надо как-то контролировать многомиллиардные расходы.

– А вы не боитесь, что власти после прихода Навального начнут "кошмарить" "Аэрофлот"?

– Да нет, что вы. Понимаете, когда в стране высокий уровень коррупции, мы автоматически думаем, что властная верхушка в этой коррупции повинна. А это совершенно не так. Вот убежал, например, бывший начальник "Банка Москвы", принадлежавшего столичному правительству, вывел из банка при этом несколько миллиардов долларов, сидит в Лондоне теперь и говорит: "У меня Путин и Медведев отобрали бизнес, я новый Ходорковский", – но это же ерунда полная. А это он ведь финансирует, я думаю, тот самый "Международный антикоррупционный комитет", созданный людьми с сомнительный репутацией. Так что властям, я думаю, люди типа Навального выгодны. Просто власти еще не до конца это поняли. А уж миноритарным акционерам, типа меня, Навальный тем более выгоден. Само его присутствие в компании уже серьезное противоядие против коррупционных схем.

– Вы также написали письмо Навальному с просьбой заняться расследованием деятельности швейцарского банка Wegelin, в котором якобы хранятся документы, подтверждающие права Батуриной на часть бизнеса предпринимателя Шалвы Чигиринского. Вы действительно думаете, что Навальный сможет это расследовать, или его фигура важна скорее для привлечения внимания?

– Нет, послушайте, внимание я к этому привлек какое только можно, я написал об этом полтора года назад руководителям ряда держав, которые ратифицировали конвенцию по борьбе с коррупцией. Но они мне не ответили, полагая, очевидно, что расследование данного дела – задача российского правительства, а российские правоохранительные органы через год с лишним написали, что расследовать это дело не могут. Я просто прочитал "Ведомости", а там написано, что фонд Навального готов браться за подобные задачи, ну вот я взял ему и написал, не проговаривая детали. Сказал, что готов какие-то деньги на это выделять публично – там же надо все делать прозрачно, вот я и опубликовал, чтобы показать, что это не какая-то там кулуарная история, и что мы какие-то там цели преследуем. Я и сам могу какие-то вещи делать, но у меня такой объем работы, что мне хотелось бы ее все-таки с кем-то разделить.

– А почему вас вообще заинтересовало это дело с банком Wegelin?

– А мне не только это дело интересно, я расследую довольно много различных историй, от Люксембурга и Швейцарии до США и Германии, но поскольку я коррупцией в строительном комплексе Москвы занимаюсь много лет, то пройти мимо такого фантастического материала я просто не могу. В этом материале в присутствии сотрудников банка, юристов, говорится, что крупнейший предприниматель, самый крупный в Москве и самый близкий к мэру, дарит жене мэра половину своего бизнеса, просто бесплатно отдает, альтруизм такой. Мало того, в тексте обозначено, что это потому делается, что мэр решает все вопросы в городе (а то мы не знаем!). Все это происходит в специальном банке, где – у меня есть основания полагать – у жены мэра были счета, наверняка эти деньги коррупционного происхождения. Банк этот сейчас громит американская налоговая служба (в отличие от нас они умеют это делать, они обнаружили там сто американцев, которые больше миллиарда долларов прятали от налогов). Поэтому банк даже не сможет толком защищаться. При этом в Швейцарии есть практика, когда просто представитель народа – страны, у которой что-то присвоили, обращается в суд и правоохранительные органы с требованием выполнить проверку в рамках процессуальных процедур (ну вот казахи так в Женеве делают, или Билл Браудер делает за Российскую Федерацию). Понятное дело, что есть банковская тайна, но когда речь идет о коррупции, о таком тяжком преступлении, то швейцарские власти будут вынуждены реагировать.

– То есть расследовать будет на самом деле Швейцария – а у Навального будет роль инициатора?

– Тут много всего надо, на самом деле: готовить иски, работать с юристами, обращаться одновременно к российским властям. Они, в смысле наши органы правоохранительные, год и два месяца гоняли эти бумаги, приезжали ко мне – мол, что же мы можем сделать, мы же не можем следствие в Швейцарии проводить, расследование. Я им говорю: "А вы напишите международное следственное поручение". Ну они это все отфутболивали друг другу, а потом написали мне очень смешную бумагу – о том, что они не могут найти Батурину и Чигиринского, не знают, где они находятся. А вот написать в правоохранительные органы Швейцарии им сложно. Так что я хочу не в одиночку этим заниматься, но и использовать профессиональный фонд.

– Еще до выборов вы говорили, что поддержите "Единую Россию" и Путина, если они согласятся с вашей идеей провести "народную приватизацию"…

– Да, речь шла о том, чтобы сегодня раздать акции гражданам России, а ту приватизацию обложить разовым налогом – windfall tax. Это единственное из того, что я в "Народном фронте" предлагал, что не было выполнено, остальное по крайней мере обещано.

– Ну так теперь какова ваша позиция по поводу этих выборов, с одной стороны, и по поводу митингов против таких выборов – с другой?

– Протесты эти уже не против нечестных выборов, эту тему они уже переросли, эти протесты в первую очередь против несправедливости государства по отношению к собственным гражданам, против подавления независимости судебной системы, против такой полиции, которая не полиция, а оборотни в погонах, против чиновников, которые воруют и плюют на граждан – тема, в общем, шире, чем просто выборы. И в этом смысле протесты носят абсолютно мирный характер, ни к какой революции там никто не призывает. Это, по существу, единственный способ заставить власти пойти навстречу. А за кого я буду голосовать – это я еще подумаю, есть еще три недели. Я пока еще в "Народном фронте" состою, и никто меня не может упрекнуть, что я что-то там для себя попросил. Так что через неделю где-то подведу итог, что из того, что я предлагал многократно, было принято, а что нет. Если мне скажут, что мои предложения будут приняты – я не исключаю, что пойду и проголосую за нового Путина, но если они так и останутся обещаниями, то Путин новым не будет, а будет старым. Собственно, если Путин начнет исполнять обещания, то и люди перестанут ходить на протесты, они же не ради развлечения туда ходят в мороз, да?

– А вы сами планируете выйти на следующую акцию?

– На двух предыдущих я был, если вы заедете ко мне на lebedev.ru , то можете увидеть там фото и видео. По поводу следующей еще не знаю, надо понять, что это за формат. Во всяком случае, я туда хожу осознанно, потому что я пытаюсь добиться от властей конкретных решений мирным путем.

– Думаете, Путин победит на выборах?

– Он выиграет в первом туре, да, но будет ли это все-таки Путин другой, который будет слышать требования людей, или будет в той же команде проводить новую политику. И здесь как раз коррупция – важнейший индикатор. Вот, скажем, в Лондоне сидят разного рода люди нечестные, которые припарковали, я думаю, миллиардов сто долларов, украденные здесь. И они оттуда теперь говорят "Путин наш враг", а Путин никакого отношения к этим кражам не имеет и странно, что он не может возглавить борьбу с ними. Там уже даже Березовский создал комитет, под названием Property Rights Watch, который должен возвращать активы, присвоенные режимом Путина. Ну уж кому бы на эту тему создавать комитет – так точно не Березовскому, который в "Аэрофлоте" просто взял выручку всю и незамысловато присвоил на офшоре "Андава". И непонятно, почему власти бездействуют и только говорят красивые слова в газете "Коммерсантъ", мол, мы много делаем для борьбы с коррупцией – а что конкретно-то вы делаете по поводу возврата денег, которые похищены в таких масштабах? Мы-то понимаем, журналисты, где эти деньги, как они присвоены и кем. Но никто что-то не спешит эту информацию использовать.