Я не сомневаюсь, что Кремль хочет сделать Соединенное Королевство своим союзником, а не врагом

Ужас и возмущение царили на прошлой неделе, когда было объявлено, что отчет Чилкота о войне в Ираке будет наконец опубликован следующим летом. Я думаю, что крайне маловероятно, что он станет своего рода катарсисом, которого желают многочисленные  противники войны.

На самом деле, самая полезная функция этого отчета может заключаться в совершенно другом – в том, чтобы напомнить гражданам Британии о временах, когда эта страна была сильным и активным игроком на Ближнем Востоке.  

Становится искренне сложно оспаривать то, что Британия не ведет внешнюю политику — по крайней мере, в отношении крупнейшего мирового кризиса сегодня, которым является  дезинтеграция Сирии.

Ранее подход Уильяма Хейга как министра иностранных дел заключался в смещении фокуса внимания на торговлю, как будто его министерство стало частью казначейства.

Эта направленность политики была постепенно изменена, однако наш Совет национальной безопасности и  Филип Хаммонд, преемник Хейга, не привнесли энергии, уверенности и напора в подходе к выработке последовательной долгосрочной стратегии нашего ответа на крупнейшую проблему, с которой мы сталкиваемся.

Во время, когда восходящие державы, такие как Китай и Индия, точно знают, что делают – вспомним инвестиции в Африку и отказ от проводимой политики одного ребенка — это не делает Британию умнее в глазах мирового сообщества. Отчасти из-за того, что нам посчастливилось не быть частью Еврозоны, мы были сторонним наблюдателем того, как экономику континента постигал один кризис за другим.

Генри Киссинджер никогда не говорил: “Кому мне звонить, если я хочу позвонить лидеру Европы?” — но если бы этот вопрос сегодня задал госсекретарь Америки, ответ был бы – Ангеле Меркель, не нашему премьер-министру.

Наша нерешительность относительно того, оставаться ли в ЕС также не позволяет нам сохранить влияние в Брюсселе, или в других столицах континента. В самом остром вопросе на сегодня— Сирия —Британия играет вторую скрипку, мягко говоря.

И что еще хуже, мы, кажется, не хотим работать с теми, кто проявляет наибольшую активность в регионе и с кем мы разделяем стратегические интересы. Я имею в виду Россию.

В разговоре с представителями газеты The Times на прошлой неделе Александр Яковенко, посол России в Лондоне, который писал на ее страницах, был предельно откровенен, говоря об ухудшении отношений с Британией, которые “мало-помалу пришли в упадок».

«Практически все политические контакты резко оборвались по инициативе Британии. Лидеры двух стран вели политический диалог на высшем уровне», - сказал он. «На уровне министерств также наблюдается стагнация… Форумы, на которых обсуждались вопросы общих интересов в сфере торгово-экономического сотрудничества заморожены, научные связи отрезаны, единственная оставшаяся сфера – это культура».

Это ужасающее положение дел. Учитывая место России на мировой арене, это еще и крайне нездоровое положение. Если мы можем положить прагматизм в основу отношений  скажем, с Китаем, то почему нельзя сделать того же с Россией?  

Естественно у меня есть свой интерес в этом вопросе. Я родился в Москве, прожил там восемь лет, имею двойное гражданство и одинаково люблю как свою родину, так и страну, которая меня приняла, хоть и по-разному.

Я не хочу, чтобы эти две великие нации, чьи народы могут так много друг другу предложить, отдалялись из-за враждебности и взаимных обвинений. Я не сомневаюсь, на основании разговоров с самыми влиятельными политическими фигурами в Москве, что Кремль хочет сделать из Британии скорее союзника, чем врага. Я также полагаю, что это в интересах Британии не только конструктивно сотрудничать с Москвой, но также быть активным, задействованным игроком на мировой арене. Не в последнюю очередь потому что там, где Британия отступает, другие наступают, заполняя эту брешь.  

В течение последних нескольких дней бывший (и возможно, будущий) президент Франции Николя Саркози находился в Москве, расхваливая Владимира Путина и призывая к более тесным связям с Россией, заявляя, что она должна играть ключевую роль в урегулировании Сирийского кризиса.

«Изолировать Россию не имеет смысла»,- сказал он. «Нам необходимо выбрать путь сближения и диалога». Под этим он подразумевал, что Франция может помочь вывести Россию  из изоляции.

Не должна ли Британия стать тем саамы надежным посредником, которого ищет Россия и предлагает Франция? Задайте это вопрос дипломатам, и они скажут, что Россия заслуживает того, чтобы побыть в международной изоляции еще не которое время за своё поведение в Крыму.

Мне кажется это наивным. Несмотря на освещение этого вопроса практически  всеми западными СМИ, конфликт в Украине начинает сходить на нет. Это не означает, что военного присутствия больше нет или, что напряжение исчезло, или что больше не будет сообщений о дневных перестрелках. Это просто значит, что — по крайней мере, сейчас — внимание Кремля в другом месте: в частности, в Сирии.

И кто может их винить? Возможно до 7 000 российских граждан находятся в Сирии в рядах  радикальных экстремистов. Для Москвы, которая не является настолько многонациональным городом, как Лондон, и которая управляется гораздо более решительным в военном отношении руководством, потому что она не оставляет принятие всех важных решений парламенту, всё предельно ясно: эти террористы должны быть уничтожены до того, как они вернутся в Россию, чтобы сеять хаос и разрушение.

В этом вопросе Британия и Россия должны быть единомышленниками. Мы также знаем, что есть много радикализированных граждан Британии, которые по непостижимым причинам решили бежать в этот регион, где царит анархия, и сражаться против всего того, что читатели этой газеты воспринимают как должное: демократия, мир, цивилизованность

У нас есть общая цель с Россией, общий враг. Величайшая на сегодняшний день угроза человечеству подобна раковым клеткам, исламистская идеология стремительно распространяется по всему миру — чьи представители заявляют (насколько это правда пока не известно), что стояли за трагической авиакатастрофой в Синайской пустыне в Египте.

Не без оснований глава нашей службы безопасности сказал на прошлой неделе, что угроза терроризма в Британии сейчас самая высокая за его 32-летнюю карьеру.  

Уничтожение этой раковой опухоли или чумы на корню никогда еще не было настолько важным и  актуальным, и тем не менее мы предпочитаем разорвать связи с Россией вместо того, чтобы сотрудничать с ней для достижения этой общей цели.

Британия не должна оставлять Франции роль посредника между Россией и Западом. При всем величии этой островной нации, при всей её жёсткой и мягкой мощи, у нас наблюдается вялость в подходе к Сирийскому кризису.

Евгений Лебедев